Фото использовано в качестве иллюстрации.

Буквально с первых дней войны на Слутчине, как и по всей Беларуси, стали организовываться партизанские группы и отряды из числа военнослужащих, выходящих из окружения, оставшихся в тылу коммунистов и комсомольцев, подпольные антифашистские группы. В мае 1942 года был организован военно-оперативный орган – Центральный штаб партизанского движения при Ставке Верховного Главнокомандующего, а в сентябре – Белорусский штаб партизанского движения. В этом же году на оккупированную Белоруссию было направлено 14 партизанских отрядов и 92 организаторские группы в количестве 2 600 человек. Действовали спецкурсы подготовки кадров для партизанских формирований, четыре спецшколы – подрывников, радистов, связных, разведчиков. Ими было подготовлено и направлено в тыл врага 175 диверсионных групп численностью свыше 2 000 человек. Отдельные из них действовали в Греских и Слуцких лесах…

В начале сентября 1942 года с подмосковного аэродрома взлетел двухмоторный транспортный самолет и взял курс на Запад. На борту находилась специальная разведгруппа Западного фронта, которая должна была приземлиться в тылу врага – в районе Слуцка. 

Наш маленький городок, расположенный на железнодорожной ветке между Барановичами и Могилевом, был выбран не случайно. По данным командования здесь стало наблюдаться оживление вражеской силы: стягивалась боевая техника, прибывали новые немецкие части. Поэтому основными задачами группы было наблюдение за движением на Московско-Варшавском шоссе, сообщение сведений о передвижении противника, об изменениях, происходящих в районе Слуцк – Греск – Старые Дороги.

Группу из пяти человек возглавлял старший политрук Николай Константинович Коган (псевдоним Куприянов). В составе были: радистка Клавдия Петровна Сафронова (Зорька), разведчик Галина (по иным источникам – Варвара) Спиридонова (Стрелка) и самые юные – 15-летние ребята из Люберец Владимир Фролов (Снегирь) и связной Анатолий Гужев (Орлик).

Из воспоминаний Владимира Алексеевича Фролова (мне в 80-х годах неоднократно доводилось встречаться с этим мужественным человеком): «…Перед самым полетом к нашей группе подошла женщина, энергичная, в кожаной куртке – летном реглане. Кто-то шепнул: «Гризодубова». В ее потеплевших глазах прочиталось: «Как же вы, мальчишки, такие маленькие и туда…». 

А мы были счастливы, что наконец-то исполнилась наша мечта: пусть не фронт, но в тылу вести разведку, помогая фронту бить врага. 

И вот мы летим. Все идет благополучно. И огонь вражеских зениток у линии фронта вреда не причинил. Когда самолет достиг заданной точки у Греского лесничества, в кабине загудела сирена. Через открытые люки мы прыгнули в густую темноту. На место сбора я не попал. Парашют зацепился за высокую ель. Так я проболтался до рассвета, пока меня не обнаружил Толя.

Группа сразу же начала действовать. На Большую землю полетели радиограммы с разведданными. Но не все получалось так, как было задумано. Еще на инструктаже Когану было рекомендовано всех устроить в Слуцке. Но прописаться в городе удалось только радистке Зорьке. Стрелка устроилась работать в Омговичах при полицейском участке парикмахершей, здесь же под видом ее брата и я жил и работал. Нелегко приходилось Толе Гужеву. Разведчик-связной, он каждый день, часто по бездорожью, впроголодь, отмерял десятки километров. Порой за сутки надо было побывать у радистки в Слуцке, на базе в лесу, у партизан, встретиться с нужными людьми в селах – добровольными помощниками разведчиков. При этом нельзя было дать обнаружить себя врагу или навести его на след законспирированных товарищей и радиостанции.

В октябре 1942 года разведгруппой была установлена связь с партизанским отрядом им. М.Ф. Фрунзе, созданным на основе группы из действующего отряда им. А.В. Суворова. Вскоре с согласия командования Западного фронта разведгруппа Н.К. Когана была зачислена в отряд им. Фрунзе, а Николай Константинович Минским подпольным обкомом КП(б) утвержден комиссаром этого отряда. 26 октября 1942 года юные разведчики группы Снегирь и Орлик участвовали в бою с оккупантами возле деревни Жилин Брод, куда были направлены каратели для очистки этого района от народных мстителей. Как вспоминал участник этого боя А.А. Айларов, смелость проявлял Толя, который в завязавшейся рукопашной схватке уничтожил фашиста, целившегося в командира отряда. В этом бою партизаны одержали победу. За мужество и отвагу, находчивость Орлику в качестве заслуженного трофея вручили миниатюрный пистолет. 

Из воспоминаний В.А. Фролова (Снегиря): «… 3 ноября 1942 года Толя пошел в село Омговичи на связь… Зам. начальника местной полиции что-то показалось подозрительным в поведении незнакомого паренька, он кликнул полицаев для обыска. В голенище сапога был найден пистолет, тот самый – наградной. Прямо на улице началась жесткая кулачная расправа. На глазах у товарищей избивали Толю. Предатели допытывали, кто он, куда идет, с кем связан? …Но мальчишка твердо говорил одно и то же: он беженец, пистолет нашел в траве у д. Жилин Брод, в Омговичах никого не знает. 

Толю доставили в Слуцк, в гестапо. Его зверски пытали… Юному патриоту сулили «золотые горы». А знал он многое: адреса, пароли, явки, партизанскую базу, имена партизан. И от него зависела полностью судьба всей группы.

Моего боевого друга, друга детства, расстреляли фашисты ранним холодным ноябрьским утром. Посмертно он был награжден орденом Отечественной войны ІІ степени…».

Владимир Алексеевич, бывший разведчик, фронтовик, прошедший через горнило войны, рано поседевший, шумно вздохнул и не стесняясь слез продолжал: «…В школе одноклассники уважали Толю. Живой, сухощавый, с выразительными, чуть заостренными чертами лица, ладно скроенной фигурой паренек был общительным и отличался твердым характером. Независимостью поступков. У Толи часто болела мама, и многие домашние заботы он брал на себя. Он хорошо учился и в кипучей общественной жизни Люберецкой СШ №4 заметно проявились его энергия, старания и увлеченность. Он выпускал газету, занимался в литературном и драматическом кружках. Он мечтал о мореходке, о дальних плаваниях и экзотических странах. Но вопрос «Кем быть?» неожиданно решила война. Тысячи юных добровольцев осаждали тогда военкоматы с просьбами зачислить их в ряды защитников Родины. В их числе был и четырнадцатилетний Толя, которому отказали. Однако он не успокоился и осенью 1941-го сбежал на фронт, подступивший к Москве. Ему даже удалось пострелять, но в первом же затишье из части, к которой пристроился Толя, нарочный доставил его в Люберцы. Толя продолжил учебу в школе, вступил в комсомол, но мысль о фронте не давала ему покоя. Он подал заявление с просьбой послать его в партизанский отряд. Райком комсомола поддержал желание Толи и ходатайствовал об удовлетворении его просьбы. В ожидании решения Анатолий проходил военную подготовку на курсах всеобуча при райвоенкомате, осваивал подрывное дело, овладевал стрелковым орудием. К радости Анатолия его вскоре зачислили в состав разведгруппы Н. Когана…».

После гибели юного разведчика, а это был своего рода провал, командование отозвало группу разведчиков из Слуцка и Омговичей на базу партизанского отряда им. Фрунзе, который стал активно заниматься разведкой. 

Посты наблюдения из местных жителей через связных давали информацию командованию отряда (позже бригады им. Фрунзе). Вся информация, все данные обрабатывались и по рации передавались в штаб Западного фронта.

В начале января 1943 года был захвачен ценный «язык», немецкий офицер, по национальности австриец. Именно он сообщил о новом виде оружия – установке с реактивными снарядами. Сообщение было срочно предано командованию Западного фронта. Н.К. Куприянов получил приказ об усилении изучения противника в Слуцке, а также установить количество и состав гарнизона, номера частей, размещение штабов, движение автотранспорта и т.д. Вскоре в штаб Западного фронта стали поступать радиограммы: «В Слуцке разместилась 109-я пехотная дивизия. Штаб дивизии и ее 101-й полк в Минске. Есть данные об отправке этой дивизии в первой половине августа на смоленский участок фронта» (28 июня 1943 г.); «Гитлеровцы сконцентрировали в Слуцке до 10 тысяч солдат» (29 июня 1943 г.) и другая информация. Разведывательная деятельность Куприянова продолжалась до июня 1944 года.

Во время блокады партизанской зоны фашистскими войсками в бою недалеко от д. Шантаровщина 2 июня 1944 года оборвалась жизнь мужественного разведчика Н.К. Когана.

Так навсегда породнился с нашим краем уроженец Москвы, 1907 г.р., старший политрук Н.К. Коган. Посмертно он был награжден орденом Отечественной войны І степени. Это была вторая боевая награда героя. В 1943 году он был представлен к ордену Красного Знамени. Похоронили Николая Константиновича вместе с другими погибшими партизанами у д. Жилин Брод.

На могилу юного героя Толи Гужева (Орлика) не приносят цветы по праздникам, не отдают салют пионеры, т.к. ее просто нет. 

Полицаи, втихаря, просто где-то на окраине городского кладбища закопали тело мальчика.

30 июня 1944 года Слутчина была освобождена от фашистских оккупантов. Володя Фролов – Снегирь ушел с войсками Красной армии на фронт и продолжал громить врага. После войны вернулся в Люберцы, поступил в институт, защитился, получил ученую степень. Работал в Москве.

Девушки Зорька и Стрелка – К. Сафонова и Г. Спиридонова возвратились в Москву.

Годы… Они все дальше и дальше отодвигают нас от событий тех грозных лет, но в веках остается память. И мы просто обязаны ее хранить и передавать новым поколениям, побуждая поисковый интерес к отдельным событиям, фактам и именам, ведь много еще не изведано и остается за кулисами истории.

Валентина ВИДЛОГА,

краевед.